Мы с дочерью уже третье лето собираемся отдохнуть на море, и все никак не получается. От нашего Крайнего Севера до Южного Черного моря ехать поездом больше трех суток, поэтому хочется добираться с комфортом. А билеты все никак не попадаются на тех местах, которые нам казались самыми комфортными.
Это должно было выглядеть так: дочь будет спать на верхней полке – я на нижней. А днем она будет опускаться на низ, и мы вместе будем трапезничать за столиком, да чай пить, и любоваться красотами нашей необъятной родины.
Наконец этим летом нам попали такие билеты. Не успел наш поезд отойти от станции – как проводник привел в наш отсек (вагон был плацкартным), грузную старушку килограмм за сто, которая сходу плюхнулась на мою чистую, только разостланную постель. А проводник беспардонно огласил:
— Уступите бабушке место, у нее верхняя полка, она не может туда забраться.
Я не выдержала такой наглости, и ответила:
— Еще чего. Я этого места три года ждала. Зачем? Ради того, чтобы отдать его незнакомой бабушке? Вот пусть бабушка купит себе место на нижней полке, и едет, куда ей заблагорассудится.
-Бабушка едет к морю отдыхать, — парировал проводник.
Но и я за словом в карман лезть не стала.
— Что, говорю, — теперь мне и на песочке нужно будет уступить ей место?
Грозная бабуля, глядя на меня из-под лба, изрекла:
— А я тебе за это свое место на кладбище уступлю.
Тут уже вспылила моя 15-летняя дочь:
— Да вам самой туда пора, бабуля.
И вдруг эта «несчастная» залепила пощечину моей дочери. Девочка у меня воспитанная, она не стала отвечать рукоприкладством, но я по — своему решила наказать эту восьмипудовую бабусю, и вызвала по телефону линейного милиционера. А проводник в свою очередь вызвал начальника поезда.
Оба прибыли в наш отсек почти одновременно. Начальник поезда стал меня отчитывать за невоспитанность и некультурное обращение со старушкой. Но прибывший страж порядка решил вопрос по-другому: он попросил предъявить билеты.
Посмотрев на наши с дочкой билеты – он сказал, что мы находимся на своих местах, и согласно купленных билетов – можем следовать дальше. Посмотрел и на бабкин билет:
— О, да вы, гражданочка, даже не в свой вагон сели. Пойдемте, я вас провожу.
Когда я сказала милиционеру, что бабка ударила мою дочь по лицу – он предложил мне написать заявление. Но для этого нам бы пришлось сойти на первой же станции вместе с бабкой, и пройти в участковое отделение милиции (тогда это была еще милиция).
Естественно, я отказалась писать заявление. Успокоила плачущую дочь, и мы уже дальше ехали без приключений.
Проводник принес перед нами свои извинения, и сказал, что не досмотрел номер вагона. Во что, конечно, я не поверила, так как эта злая бабка постоянно обращалась к нему «Коленька, сынок».