В начале 90—ых прошлого столетия с наступлением темноты на улицу страшно было выйти: грабежи, разбои, надругательства. Милиция едва успевала ловить это отродье, бесчинствующее среди мирного населения.
В целях собственной защиты от бандитов завели мы в доме собаку породы дог. Он пока маленький был – килограмм под 30, — мы могли спокойно выводить нашего пса на прогулку. А когда повзрослел и стал настоящим догом – килограмм под 70, соседи стали жаловаться, что боятся нашего Ричи (как бы чего не вышло), и мы стали выводить его на улицу по ночам, когда уже окончательно стемнеет.
Как-то раз у Ричи начался понос – может, корм некачественный попался. И я, не дожидаясь полной темноты, повела его на улицу. Ричи тотчас побежал в кусты – освобождать свой желудок от плохой пищи, а я потихоньку пошла по аллейке. Впереди показались двое молодых мужчин, но я совершенно не предела этому значения. Идут себе люди – ну и пускай идут. Но вот они поравнялись со мной, и начали куражиться, а мой пес пока справлял нужду в кустах, и они его не видели.
Тут надо остановиться на следующем моменте. У Ричи, как у настоящей породистой собаки, был паспорт , в котором было указано, что зовут дога Ричард-Гай-Фридрих. Но слишком долгое имя не нравилось нашим домочадцам, а поскольку животное мы считали членом своей семьи – то дали ему кличку Сынок.
Мы занимались с догом дрессурой в специальной школе, и многому его научили. Так, вместо «фас» Сынок понимал слово «бекон», а вместо «фу» он понимал команду «выплюнь! бяка». Это означало, что надо выпустить из зубов нападавшего грабителя.
Однажды поздно вечером у собаки начался понос. Супруг укладывал дочерей спать, а в итоге с блаженной улыбкой уснул с ними рядом. Я не могла разрушить их идиллию.
Но возвращается к бандитам. Когда они уже потянули меня за курточку, я позвала: «Сынок! Ко мне! Бекон!»
Один бандит оскалился: «Ты погляди, она еще и мальца за собой водит».
И тут из кустов выпрыгнул «малец»: Сынок легко перемахнул через метровую ограду, и в секунду был уже рядом со мной. А при слове «Бекон!» повалил одного бандита на снег, вцепившись в его задницу острыми клыками. А второй хотел было бежать, но собака грозно зарычала. Я посоветовала ему лечь на снег, если он не хочет получить увечье – Сынок фамилию спрашивать не будет.
А пока поверженные бандиты лежали в снегу – я побежала звонить в милицию (полиции тогда еще не было). Мобилок тоже еще не было.
Моя семья мирно спала, и я не стала их будить, а после звонка в милицию побежала на место происшествия, где уже был наряд милиции и милицейская машина с мигалками. Бандиты все еще лежали на снегу, собака их не отпускала. А на команду «фу» она не реагировала, поскольку знала только команду «Выплюнь, бяка!».
Именно это я и скомандовала. Сынок покинул бандитов и подошел ко мне. Милицейский наряд надел наручники на грабителей и повел их по дороге в отделение милиции.
В машину их не посадили — от этих молодчиков исходила жуткая вонь. Дело в том, что понос у собаки не прекратился, и он, не имея возможности бросить задержанных, продолжал испражняться прямо на них.
А чтобы задержанные не обмарали машину собачьими фекалиями – их повели под конвоем пешком, да еще и в наручниках.